Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 134
– Словом, все за наступление?
– Кроме одного – генерал-полковника Стэтхема. В этом командире упрямства и гонору вдвое больше, чем во всех остальных, поскольку он принадлежит сразу к двум породам. Он – барон Овечьих Долин, в его землях живет больше тридцати тысяч крестьян, так что он – один из крупнейших лордов герцогства. Кроме того, отец вверил ему один из своих батальонов горной стражи, и Стэтхем двенадцать лет командовал им наравне с собственными отрядами. Он так гордился военными успехами, что с некоторых пор перестал зваться бароном, а говорил неизменно: генерал-полковник Стэтхем. Военный чин для него стал важнее, чем титул, полученный с кровью. Вот этот человек до сей поры находился в самой ярой оппозиции ко всем моим планам. Что бы я ни задумал, Стэтхем найдет аргумент, почему это плохо. И сегодня, будучи в сильнейшем сомнении, я был уверен: Стэтхем без колебаний заявит: «Вперед и только вперед!»
– А он поступил иначе?..
– Ваша стратегия, милорд, – сказал Стэтхем, – работала только за счет внезапности. От вас не ждали похода к побережью – и вот, побережье наше. Не ждали, что вы вернетесь к Дойлу – теперь и Дойл за нами. Никто не мог подумать, что вы вооружите пехоту арбалетами и что вспомните обычай поединков чести, – в результате взят Лабелин. Вы малоопытны и не искушены в тактике, милорд. Вы не умеете распознать шанс, а также слишком боитесь потерь и бережете солдат. Но у вас как военачальника есть один важный козырь: вы непредсказуемы. Двинувшись сейчас на юг, вы от него откажетесь. Самый дурной имперский генерал ждет нашего наступления. Прикажете наступать – и потеряете внезапность. Имеете ли в запасе другой козырь, милорд?
– Что вы ответили на такую наглость?!
– Ответил вопросом на вопрос: «А вы понимаете, генерал-полковник, в чем состоит ловушка?» Он сказал: «Никак нет, милорд». «Где она будет? – спросил я. – Как ее избежать?» «Не могу знать, милорд», – отрезал Стэтхем. «Тогда что предлагаете делать?» – спросил я. И он ответил: «Не то, чего ждет враг, милорд». Это и все. Конкретных идей он не имел, и скоро все вновь заговорили о нашем славном наступлении. Я же остался в сильнейшем смятении, миледи. В нем пребываю и сейчас.
– Это всего лишь один человек! Один старый упрямый осел, нелюбимый вами.
– Этот осел, однако, умеет сражаться.
– Как и остальные!
– Но он был в меньшинстве. Я трепетно отношусь к особым мнениям. Понимаете ли, миледи, я ведь и есть ни что иное, как особое мнение…
Аланис придвинулась и тронула его плечо.
– Какую помощь я могу оказать вам?
– Помогите советом. Вы мало знаете о войне, но лучше всех нас знаете Адриана. Есть ли возможность, что он совершил ошибку? Ушел на юг, не подготовив нам сюрприза? Понадеялся на армию Южного Пути? Не ожидал, что мы возьмем город? Или полагал, что мы останемся зимовать в Лабелине? Или положился на Серебряного Лиса с его семью полками?.. Словом, скажите, миледи: о чем он думал?
Сделав несколько глотков, она облизнула губы и ответила:
– Это вино настраивает на ностальгию. Так и хочется вспоминать истории из детства… У владычицы Ингрид были длинные и густые волосы – прямо львиная грива. Расчесывать их могли только фрейлины: слугам не полагалось касаться головы ее величества. Девочки не любили это дело, боялись: волосы густы, а владычица – вспыльчива. А я любила, мне нравилось, какова грива на ощупь. Однажды я чесала ее, и тут Адриан зашел к матери. Поговорил с нею о чем хотел, потом сказал: «Мама, прошу вас, дайте леди Аланис другую обязанность». «Почему?» – спросила ее величество. Он пояснил: «Ей нравится расчесывать вас. Она часто делает то, что хочет. Отец дал Альмере третий искроцех, влияние этой земли растет. Может быть, именно леди Аланис станет моей невестой. А владычица должна понимать: приходится делать то, что следует, а не то, чего хочется». Адриан заметил, что мне нравится расчесывать, и предусмотрел, видите ли, что это пойдет во вред моему характеру, что взволновало его в контексте растущего влияния Альмеры! Милый Эрвин, мы враждуем с очень и очень дальновидной сволочью. Я бы не надеялась, что он где-то чего-нибудь не предусмотрел. Если была возможность, что мы возьмем Лабелин, – Адриан подумал о ней. Если есть шанс, что Серебряный Лис не справится с нами, – Адриан подумал и об этом. Если ваши полководцы советуют идти на столицу – Адриан предусмотрел вариант, что вы прислушаетесь к совету.
– Скверно, – сказал Эрвин и приложился к кубку.
Аланис нежно погладила его.
– Четырнадцать футов, да?..
– Что – четырнадцать футов?
– Длина тех копий, что вы дали своим кайрам. На фут длиннее обычных. Вы устроили дурацкий турнир под Дойлом, чтобы выбрать лучших поединщиков войска. Но даже лучшие не спешили бы троих врагов подряд, а вы ожидали, что путевцы сыграют нечестно. Потому вы подыграли своим рыцарям и дали им копья подлиннее: ненамного, чтобы это не бросилось в глаза. Весь ход событий вы предвидели уже в Дойле. Агата не зря зовет вас своим внуком!
– Агата до сих пор не сказала мне, как разбить императора.
– Но у вас есть я, милорд! Чем я не Агата?! – герцогиня расправила плечи, горделиво вскинула голову.
– Вы не полководец.
– Как и вы! Но вы одерживаете победу за победой, а я понимаю, как вы это делаете. И никто на свете не знает Адриана лучше, чем я. Давайте же вместе найдем путь к триумфу.
– Агата может понять Агату?.. – слабо улыбнулся Эрвин.
– Конечно. Неужели сомневаетесь?
– Что ж… У меня мелькнула одна мысль… Я еще ни с кем не делился ею. Она вовсе не гарантирует победы, и настолько рискованна, что даже мне становится жутко.
– Это звучит очень соблазнительно, милорд! Прошу, поделитесь со мною.
– Ладно, – сказал Эрвин и сполз с кресла на ворсистый ковер. Расстелил по полу карту герцогства и схему города Лабелина. Аланис села рядом, прильнув к его плечу. Он начал:
– Под улицами города, как видно на схеме, пролегают большие катакомбы…
* * *
Весной и осенью, во время дождей, низинный город Лабелин превращался в огромный водосборный бассейн. Миллионы галлонов воды стекали с крыш, грязными потоками хлестали на улицы. Вода переполняла канализационные стоки, и нечистоты всплывали на поверхность, затапливая город, как зловонную клоаку. С этим нужно было бороться.
Чтобы справиться с бедствием, прадед нынешнего герцога начал строительство подземного этажа города – катакомб. Использовались карстовые щели и полости, имевшиеся в здешних местах. Люди рыли искусственные пещеры, соединяли полости в единую сеть, прокапывали туннели, ведущие к реке. Год за годом росло подземелье, отводящее лишнюю воду, спасающее город от потопа. Сейчас, спустя век, катакомбы почти не уступали по площади наземной части Лабелина. Полной и точной их карты не имелось ни у кого.
Пещеры расслаивались на несколько уровней, и верхние из них никогда не заливались полностью, даже во время сильнейших дождей. Их звали сухими катакомбами. Имя отчасти грешило против истины: весною в сухих катакомбах текли ручьи по щиколотку, а то и по колено, но не по шею, как в более глубоких пещерах.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 134
